Утилизация «Русского мира»

Украинская, а затем и сирийская авантюра выявила крайнюю ограниченность российских военных ресурсов. Огромное количество техники, унаследованное со времен СССР, оказалось, в основном, неработоспособным. Ещё хуже обстоит дело с боеприпасами: запасы «на 20 лет войны» о которых так любили порассуждать разного рода ностальгирующие певцы советского ВПК оказались мифом. Заводы по производству расходников работают в три смены. Примерно так же обстоят дела и со всем остальным. С новой, или хотя бы исправной, снятой с консервации, доведенной до рабочего состояния и хоть как-то пригодной для использования в современной войне старой техникой. С транспортом для доставки войск и техники к театру военных действий, причем, транспортные проблемы всплывали ещё на Донбассе, а в Сирии являются критическими с самого начала. И, наконец, с людскими ресурсами. Несмотря на все усилия пропаганды, абсолютное большинство россиян предпочитает смотреть войну по телевизору. А всё, что есть в наличии, кидается сегодня в Сирию, как в топку. Из России - с контрактом Россия очень интенсивно перебрасывает в Сирию бойцов из Донбасса. Вчерашних «ополченцев», идейно воевавших за «Русский Мир», заманивают сравнительно высокой зарплатой и компенсацией родне в случае гибели. При этом, контракт заключается на полгода-год-два, а возвращение тела на родину в нём не оговаривается. Счет переброшенным в Сирию боевикам идет уже на тысячи. Набор добровольцев организован очень систематично и продуманно, при явном кураторстве спецслужб. На Донбассе это выглядит так. Назад в Россию одиночных «добровольцев-ополченцев» не пускают. Не пускают туда и «ополченцев» из местных. В Россию выводятся на ротацию только армейские части, а также чеченские отряды кадыровцев. Все прочие оказались практически в ловушке: положение в ЛНР-ДНР откровенно скверное, Россия урезает все виды снабжения. На месте всё, что было возможно, уже разграблено и вывезено, и перспектив нет никаких. Холодно и голодно - а, между тем, зима только началась. В будущем «борцам за Новороссию» всё явственнее светит украинский суд и многолетний срок,  впрочем, даже до них ещё надо дожить. Обстановка нервная, между ополченцами уже идут стычки за оставшиеся ресурсы. Под шумок этих стычек российские спецслужбы устраняют, во-первых, нежелательных свидетелей, во-вторых, ненадежные элементы, склонные к замирению с Украиной, в чем в Москве нисколько не заинтересованы, и, наконец, в-третьих - разного рода идейных бойцов за русский мир, поверивших в эту пропагандистскую клюкву. Все ценные кадры из Донбасса уже выведены. Осталось только то, что подлежит утилизации. Но утилизировать эти отходы на Донбассе сложно. Часть из них - и, притом, значительная часть, неизбежно, разными путями просочится в Россию. И по подразделениям ездят агитаторы. За командировку в Сирию обещают российское гражданство - тем, у кого его нет, беспрепятственное возвращение в Россию по окончании контракта, приличные зарплаты - правда, в рублях, в зависимости от подготовки и квалификации от 90 до 250 тыс. Агитаторы убеждают, что на Донбассе война закончилась, сейчас за интересы России борются в Сирии. Ещё один аргумент - статус: тут вы никто, а в Сирии - российские военнослужащие. Сирия - не Донбасс Разумеется, это - билет в один конец. По совершенно объективным причинам - просто по среднему сроку жизни пехотинца, реально воюющего в первой линии, до окончания полугодового контракта не доживет никто. Кроме того, ситуация в Сирии исключает серьезную помощь раненым на месте и эвакуацию их в Россию. При изучении списков переброшенного в Сирию имущества видно, что этим вопросом никто всерьез и не занимался. Это, к слову, очень показательно: наемники - просто расходный материал. Они не должны вернуться, их возвращение не планируется - а упомянутый выше пункт в контракте освобождаем их нанимателей от необходимости возвращать на родину тела. Отсутствие медицинского обеспечения в тылу означает, что любое мало-мальски серьезное ранение, даже средней тяжести, возможно даже и сравнительно легкое, означает верную смерть. Тем более, в условиях жаркого климата и отсутствия нормальной санитарии. На медицинскую помощь в Сирии могут рассчитывать только ценные специалисты ВКС, отчасти - морпехи. Все остальные остаются за бортом. Они должны умереть - это запланировано заранее. Для особо умных, но не видящих выхода из ловушки, в которой они оказались, вербовщики предлагают «лайт-вариант» с относительно низкой оплатой: Таджикистан или Нагорный Карабах, где, по их словам, сегодня «сложная обстановка и в любой момент может начаться обострение». Такой вариант дает иллюзию возможности остаться в живых - но и это не более, чем иллюзия. России не нужны живые добровольцы - люди, способные по своему решению, без принуждения, взять в руки оружие и поехать сражаться неведомо куда. В случае гражданской войны - а она, с большой долей вероятности, накроет Россию уже в ближайшие лет 5, каждый такой человек, да ещё и с боевым опытом, будет крайне опасен. Чем меньше их останется в живых, тем меньше будут масштабы внутреннего конфликта. Характерно, что такая политика российских властей встречает полное понимание на Западе. Тема «российских добровольцев» - а также организационных форм их участия в войне в Сирии в западных СМИ практически не поднимается. Между тем, абсолютное большинство наемников формально не имеют к ВС России никакого отношения. Они едут в Сирию как частные лица и вступают в разного рода «неформальные» подразделения, находящиеся под российским командованием, но вместе с тем не входящие в официальный состав сирийской группировки. Эти подразделениями локализованы в двух районах: в районах сосредоточения асадовской армии и курдской «Пешмерги». И там и там они рассматриваются как недорогой расходный материал, который можно бросить в бой на самом тяжелом участке, чтобы минимизировать потери «своих». Российские кураторы «добровольцев» нисколько не возражают против такого их использования. А у бойцов таких отрядов нет никаких прав, кроме единственного права: умереть и сгинуть в Сирии безвестно. А Россия - не Сирия В самой России к донбасским «добровольцам», и в первую очередь - именно к российским, относятся крайне настороженно. Многие из них - радикальные националисты и сталинисты, которые ещё до войны были в оппозиции к нынешней кремлевской власти. Российские спецслужбы серьёзно рассматривают перспективы возникновения в России вооруженного подпольяиз бывших ополченцев, которые будут мстить властям «за предательство Новороссии». С другой стороны, многие из тех, кто даже сумел вернуться из Донбасса, и к кому у властей России нет формальных претензий, и сами очень неуютно чувствуют себя в мирной жизни.     Формально российские власти не принимают участи в отправке добровольцев в Сирию - точно так же, как формально они не участвовали в отправке их на Донбасс. Однако вербовка по России - помимо вербовки в ЛНР-ДНР осуществляется по той же схеме. В ней открыто задействованы работники военкоматов, и практически открыто - спецслужбы. Далее в действие вступают разного рода ЧВК (частные военные кампании), причем, далеко не всегда чисто российские. Однако плотный контроль спецслужб над процессом вербовки, транспортировки и утилизации наемников сохраняется на всех этапах технологического процесса, от начала и до конца. Что касается самих наемников, то идеологические мотивы в их рядах постепенно отходят на второй-третий план, а затем и вовсе утрачиваются. Основным стимулом выступают деньги - о чем открыто сказал, к примеру, Игорь Гиркин-«Стрелков»в интервью радиостанции "Говорит Москва". «Я должен подтвердить то, что лица, принимавшие участие в боевых действиях на территории Донецка и Луганска, в каком-то количестве оказались на территории Сирии. Это действительно так. Но говорить о том, что это добровольцы, я бы, наверное, поостерегся. Наверное, потому, что из Донецка и Луганска частично отправили в Сирию частные военные компании, которые были там сформированы. То есть, грубо говоря, наемники,-сообщил Гиркин. - Привлекает, во-первых, возможность воевать на государственном обеспечении. Хотя бы потому что, если ополченец-военнослужащий народной милиции на рядовых и сержантских должностях получает зарплату в 15 тыс. рублей российских (в эквиваленте или прямо), то для частных военных компаний установлены, я слышал разные цифры, от 150 до 200 тыс. рублей в месяц плюс трехмиллионная страховка на случай смерти». Впрочем, сам Гиркин заявил, что он не поедет в Сирию, поскольку «ему это неинтересно».     Несмотря на нежелание прямо, на государственном уровне, участвовать в переброске добровольцев в Сирию, Россия мало-помалу готовится признать их существование и определиться с официальным отношением к ним. Так, глава комитета Госдумы по обороне адмирал Владимир Комоедов уже заявил, что в составе сирийских правительственных войск, может появиться российская добровольческая бригада или батальон. «В него, в том числе, войдут люди, получившие боевой опыт в Донбассе, - заявил Комоедов.- Комсомольцы-добровольцы, как поется в известной песне, их не остановить». Впрочем, и Комоедов признал, что едут в Сирию прежде всего на заработки. По его словам, «добровольцы» получают $50 в сутки. Комоедов также напомнил, что в рядах ИГИЛ воюют от 2,5 тысячи до 5 тысяч выходцев «из России и других стран СНГ». Рамзан Кадыров также заявил, что готов отправить «чеченских пехотинцев» в Сирию. «Я не просто говорю, я прошу, чтобы нам разрешили выехать туда и участвовать в этих спецоперациях», — сказал он. Характерно, что никто из комментаторов ни разу не коснулся вопроса о том, каким образом будут возвращать этих «добровольцев» обратно в Россию. Потому что возвращать их не будут вовсе. Им выпишут билет в один конец. Ну, а если они всё-таки сумеют вернуться - что тогда? Есть уже примеры и такого рода. В 2013 году добровольческий отряд «Славянский корпус» был сформирован по прямому заказу ФСБ России из сотрудников частной военной компании из Петербурга MoranSecurityGroup. «Корпус» отправили в Сирию воевать на стороне БашараАсада, пообещав его участникам зарплату в несколько тысяч долларов. Однако после преждевременного и аврального возвращения его в Россию в связи с «засветом», те же сотрудники ФСБ арестовали его руководителей, обвинив их в «наемничестве». Мертвые не треплются Немаловажным моментом в использовании «сирийской мусоросжигательной печи» является устранение нежелательных свидетелей. Последние события, связанные с организацией Антимайданов, с аннексией Крыма, с войной на Донбассе породили большое количество людей, владеющих информацией, знание которой, с точки зрения безопасности и дальнейших перспектив российского руководства несовместимо с жизнью. Все эти люди - тоже кандидаты на отправку в Сирию. В частности, Россия очень активно направляет на «Сирийский фронт» бывших украинских военных, изменивших Украине в ходе аннексии Крыма. Причем, независимо от их нынешнего место нахождения - будь то Крым, Сахалин или Магаданская область. Все эти предатели - или, по меньшей мере, многие из них, знают слишком много подробностей первых дней оккупации, которые в Кремле очень не хотели бы предавать огласке. Словом, украинская военная прокуратура и суды могут остаться без работы. И без важных свидетелей. Оружие непонятного происхождения Отдельной строкой идет оружейная тема. Помимо утилизации взрывоопасного человеческого материала Россия столкнулась с необходимостью утилизации, хотя бы частичной, поставленных в ДНР и ЛНР вооружений. В противном случае это оружие грозит мало-помалу просочиться в Россию и попасть в руки того самого вооруженного подполья, которого так опасаются в ФСБ. Но полностью разоружить ДНР и ЛНР Россия тоже не может. Донбасская авантюра вовсе не окончена. Выход один: держать сепаратистов «на голодном пайке», ограничив в первую очередь поставки боеприпасов, без которых любое оружие бесполезно. Кроме того, ряд особо дефицитных видов техники, в частности - беспилотники, попросту снят с Донбасса и направлен в Сирию. Российских беспилотников на Донбассе сейчас практически нет. Выводится с Донбасса и бронетехника «посвежее» - например, новейшие БТР-82.  Особый интерес для российских спецслужб представляет украинская техника, захваченная как на Донбассе, так и в Крыму. Она может быть - и, несомненно, будет использована в ходе провокаций, для фабрикации доказательств поставок оружия для ИГИЛ из Украины. В связи с этим уместно вспомнить, что ещё в 2013 году, задолго до событий на Майдане и в Крыму, такие провокации в отношении Украины Россией уже предпринимались. Поставляя Башару Асаду химическое оружие со своих складов в Крыму (базы ЧФ РФ) Россия запустила через «Вашингтон Пост» дезинформацию об украинском источнике таких поставок. Украинский МИД был вынужден опровергать и оправдываться. Игра в четыре руки На днях Владимир Путин заявил, что Россия оказывает помощь не только правительственным войскам в Сирии, но и Свободной сирийской армии, добивающейся свержения Башара Асада. Мол, для борьбы с ИГИЛ она получает оружие и боеприпасы. Путин заявил об этом, выступая на расширенном заседании коллегии Минобороны. Текст выступления был опубликован на сайте президента. По словам Путина, российская армия «способствует объединению усилий» армии повстанцев, которая формировалась как противоборствующая президенту Башару Асаду сила, с правительственными войсками. Если же вспомнить о том, что и отправка россиян в ряды ИГИЛ плотно контролируется ФСБ,  то картина станет полной. «Сирийская печь» запущена Россией на полную мощность. Кроме того, потом российская сторона всегда сможет обосновать появление определенных образцов вооружений у ИГИЛ. А именно:«мы их поставили ССА для борьбы с ИГИЛ, а они взяли и передали их последним». Здесь, к слову, снова всплывает тема Крыма. В гражданской войне в Сирии на стороне ИГИЛ всё чаще участвуют молодые парни из числа крымских татар. Причем, работу вербовщиков ИГИЛ в Крыму прикрывает и крышует всё то же ФСБ… Подведем итоги Сжигая в Сирии (и отчасти на Донбассе)  излишки оружия и пассионариев, Кремль рассчитывает снизить возможную протестную активность населения и избежать восстания и гражданской войны даже в случае полного экономического краха и гуманитарной катастрофы. Это позволит ему даже в такой, крайне невыгодной для него ситуации, торговаться с Западом, предлагая взамен на избежание хаоса на огромной территории, притом, с ядерными объектами, приемлемые условия сдачи для себя.