Нобелевская премия 2015 года в области литературы присуждена белорусской писательнице Светлане Алексиевич

Нобелевская премия 2015 года в области литературы присуждена сегодня белорусской писательнице Светлане Алексиевич. Об этом объявила постоянный секретарь Шведской академии Сара Даниус   Краткая биография Родилась 31 мая 1948 года в Станиславе (ныне — Ивано-Франковск, Украина). Отец — белорус, мать — украинка. Позже семья переехала в Белоруссию. В 1965 году окончила среднюю школу в Копаткевичах Петриковского района Гомельской области. Затем работала воспитателем, учителем истории и немецкого языка в школах Мозырского района, журналистом газеты «Прыпяцкая праўда» (Припятская правда) в Наровле. В 1972 году окончила факультет журналистики БГУ, начала работу в «Маяке коммунизма» — районной газете в Берёзе Брестской области. В 1973—1976 годах работала в «Сельской газете», в 1976—1984 годах — руководитель отдела очерка и публицистики журнала «Нёман». В 1983 году принята в Союз писателей ССС После крымских событий выступила в немецкой газете Frankfurter Allgemeine с осуждением российской политики в отношении Украины. Алексиевич называют «блестящим мастером художественно-документальной прозы» В 2015 году стала лауреатом Нобелевской премии по литературе с формулировкой «за ее многоголосное творчество — памятник страданию и мужеству в наше время». Творческая деятельность «У войны не женское лицо» Минск,1985 Последние свидетели. М., 1985 «Цинковые мальчики» (1989) «Зачарованные смертью» (белорус. 1993, рус. 1994) «Чернобыльская молитва» (1997) «Последние свидетели. Соло для детского голоса» (2004) «Время сэконд хэнд» (2013) Признание Литературная премия имени Николая Островского (1984) Литературная премия имени К. Федина (1985) Премия Ленинского комсомола (1986) — за книгу «У войны не женское лицо» Премия Курта Тухольского (1996) Премия «Триумф» (Россия, 1997) Лейпцигская книжная премия за вклад в европейское взаимопонимание (1998) Премия Гердера (1999) Премия Ремарка (2001) Национальная премия критики (США, 2006) Премия Рышарда Капущинского (Польша, 2011) Премия мира немецких книготорговцев (2013)[11] Офицерский крест ордена Искусств и литературы (Франция, 2014)[12] Приз читательских симпатий по результатам читательского голосования премии «Большая книга» (2014) — за книгу «Время секонд хэнд»[13] Нобелевская премия по литературе (2015) Общественно-политические взгляды Светланы Алексиевич. О войне России против Украины - Как можно заливать страну кровью, производить преступную аннексию Крыма и вообще разрушать весь этот хрупкий послевоенный мир? Нельзя найти этому оправдания. Я только что из Киева и потрясена теми лицами и теми людьми, которых я видела. Люди хотят новой жизни, и они настроены на новую жизнь. И они будут за нее драться. А сотни российских танков в Донбассе — это не разговор, и натравливать братские народы друг на друга — это смерть для политика. Украинский народ не победить - Тем, кто сегодня выступает в защиту сепаратистов в Донбассе, стоит посмотреть, что рассказывают украинские солдаты, которых эти так называемые ополченцы, а скорее всего русские контрактники, брали в плен. Как они над ними издевались. Как русских везут обратно убитых? Их тихонько, тайком хоронят, как преступников. В то же время в интернете я видела документальное видео: огромные рефрижераторы развозят по Украине тела украинских солдат и офицеров. И вот сколько эти рефрижераторы едут по Украине, столько вдоль дороги на коленях стоят люди. Когда я увидела эти кадры, я поняла, что в этот раз этот народ не победят. Путин — кагэбэшник - Путин — не политик. Путин — кагэбэшник. И то, что он делает, это провокационные вещи, которыми обычно занимается КГБ. Найти какие-то элементы в каждой стране не составляет никаких проблем. Вот сегодня отправьте 100 танков в Беларусь и контрактников, и что будет с этой мирной тихой страной? Часть захочет в Россию, часть захочет в Польшу, и это будет опять кровь. Почему молчат русские матери? - Я думаю, что это заблуждение, что русский или белорусский человек боится говорить. Он, может быть, боится говорить на каком-то пропагандистском уровне. Хотя сегодня меня, например, потрясает, что русские матери, у которых сыновья погибли в Украине, боятся говорить об этом журналистам. Я одну мать спросила: почему вы молчите, ведь погиб ваш сын? А она говорит: мне тогда не дадут миллион, а за этот миллион я хочу купить дочке квартиру. Когда я писала книгу об Афганистане «Цинковые мальчики», люди были честнее, матери орали, кричали. Это нельзя назвать чистым страхом, очень много чего смешалось. Люди разочарованы в тех 20 годах, которые прошли после развала Советского Союза. Это мы, элита, хотели «перестройки», а народ молчал. А сейчас, когда Путин заговорил на их языке, оказалось, что вместо будущего люди выбирают прошлое. И это самое страшное открытие последних лет. Конечно, русское телевидение развращает. То, что говорят сегодня журналисты российских СМИ — их просто надо судить за это. Что они говорят о Европе, о Донбассе, об украинцах... Но дело не только в этом, а в том, что народ хочет это слышать. Мы можем говорить сегодня о коллективном Путине, потому что Путин в каждом русском сидит. Мы столкнулись с тем, что Красная империя ушла, а человек остался.